|
(M. Porcius Cato),
обыкновенно называемый, в отличие от К.,
современника Юлия Цезаря, Старшим (Major) и прозванный также у римских
писателей Цензором (Сеnsorius, Censor) - представляет собой одну из
наиболее крупных фигур древнего Рима, и как государственный деятель, и
как писатель. Происходя из плебейского рода Порциев, родоначальник
которого вероятно занимался разведением свиней (porcus), К. Старший род.
в 234 г до Р. Хр. (620 от осн. Рима) в Тускуле и провёл свою юность
частью в сабинском имении, занимаясь сельским хозяйством, частью в
походах, частью выступая на римском форуме безвозмездным защитником
обвиняемых. Уже 17 лет от роду он, сражаясь с Ганнибалом, имел, по
словам Плутарха, множество ран. В 204 г., получив квестуру, отправился с
П. Сципионом, позже прозванным Африканским, в Сицилию, а в следующем
году переправился с ним в Африку, занимаясь прикрытием транспортных
судов при этой переправе. В 199 г. он получил должность эдила, в 198 г.
- претора, при чём для управления ему досталась провинция Сардиния; в
195 г., не смотря на строгое преследование им, в качестве претора,
ростовщиков, которые были прогнаны им с о-ва Сардинии, он был избран в
консулы, вместе с своим земляком и покровителем Л. Валерием Флакком.
Усилия его, в качестве консула, помешать отмене Оппиева закона против
роскоши остались без успеха. Получив в проконсульское управление ближнюю
(Citerior) Испанию, он одержал там немало побед, за что, по возвращении
в Рим, был награжден триумфом. Он говорил, что завоевал в Испании больше
городов, чем сколько пробыл там дней. В 191 г. он принял, в качестве
легата Ман. Ацилия Глабриона, участие в войне с Антиохом и разбил его
войско при Фермопилах. Возвратившись в Рим, он стал принимать деятельное
участие в заседаниях сената, в народных собраниях и в судебных делах. В
сенате он заявил себя особенно противодействием к получению разными
полководцами (Минуцием Фермом, Ман. Ацилием Глабрионом, М. Фульвием
Нобилиором) триумфов. В 184 г. он получил, вместе с тем же Л. Валерием
Флакком, цензуру. В этой должности он ознаменовал себя необыкновенною
строгостью: исключил семь сенаторов из сената и, между ними, бывшего
претора Манилия за то только, что тот днём и в присутствии дочери
поцеловал свою жену; вычеркнул из списка всадников несколько лиц по
маловажным предлогам (одного за толстоту, другого - за шутку во время
цензорского смотра); особенно же ратовал против роскоши, облагая высоким
налогом женские украшения и молодых рабов и всюду восставая против
нарушения общественных интересов в пользу частных (напр. против захвата
общественной земли при постройках и против злоупотребления общественными
водопроводами). И впоследствии он был деятельным защитником всякой меры,
направленной против порчи нравов, борясь всеми силами против иноземного
(особенно греческого) влияния. Когда в 155 г. прибыло в Рим афинское
посольство, с философом Карнеадом во главе, и стало заметно действие его
на римскую молодежь, К. всячески старался о том, чтобы скорее спровадить
гостей восвояси. Его борьба против греческой образованности осталась без
результата; но непримиримая вражда к Карфагену, разрушения которого он
упорно не переставал требовать до конца жизни (известно его обычное
изречение в сенате: "Ceterum
censeo Carthaginem esse
delendam"),
принесла свои плоды, хотя самому К. и не было суждено дожить до
осуществления своего желания. Резкость его характера и строгость к людям
нажили ему не мало врагов: поэтому, как свидетельствует Плиний Старший,
он был 44 раза призываем к суду, но ни разу не был осужден. Умер в 149
г. В римской литературе он имеет значение ещё большее, чем в госуд.
жизни. Он может быть назван основателем римской прозаической литературы,
которой он дал образцы и в красноречии, и в истории, и в разных других
видах, будучи бесспорно самым крупным прозаическим писателем в течение
всего VI ст. Рима, с началом которого возникла вообще римская
словесность. Красноречие было теснейшим образом связано с политической и
вообще гражданской жизнью в Риме и потому существовало в Риме с
древнейших времен государства; но только с К. оно становится искусством,
для которого требуется правильная подготовка. Несмотря на свою нелюбовь
к грекам, К. изучил по их книгам теорию красноречия и составил первую
римскую риторику. Как этим руководством, так в особенности своими
речами, где теория ораторского искусства прилагалась к делу, К.
обнаружил огромное влияние на красноречие своего времени, равно как и на
последующих ораторов. После него осталось множество речей, сказанных в
сенате, в народных собраниях и в судах. Во времена Цицерона их
обращалось в публике более 150, и знаменитый оратор, изучивший их
внимательно, говорит (Brut., 17), что в них находятся все достоинства,
какие требуются от оратора. Если этих речей в классический век
красноречия уже не читали, то только потому, что этому мешал их
устаревший язык. Цицерон сравнивает К., как оратора, с греческим
оратором Лисией, находя между ними особенное сходство в остроте,
изяществе и краткости. По силе и язвительности, какая иногда проявлялась
в речах К., Плутарх (Cat., 4) сравнивает этого патриарха римского
красноречия даже с Демосфеном. В пример этой силы и язвительности можно
привести сохранившийся у Геллия отрывок, где, нападая на присвоивших
себе общественные деньги полководцев, К. говорит: "Воры, обокравшие
частных лиц, проводят жизнь в острогах и цепях, а общественные воры - в
золоте и пурпуре". Как образец искусной постройки речей К., могут быть
указаны сохранённые тем же Геллием отрывки из речи его в защиту
родосцев, которым жадные до наживы сенаторы хотели было, под пустым
предлогом, объявить войну, тогда как здравые политические соображения
требовали поддержания мирных отношений с дружественным Риму богатым
о-вом. Отрывки эти приведены в переводе в "Лекциях по истории римской
литературы" проф. Модестова (стр. 144 - 145, изд. 1888). Вообще речи К.
до нас не дошли, а сохранившиеся, в виде цитат у древних писателей,
отрывки относятся приблизительно к 93 речам и собраны у Мейера, в его
"Oratorum Romanorum fragmenta" (Цюрих, 1872, 2-е
изд.). К. положил
начало и римской историографии. Предшествовавшие ему римские историки
писали по-гречески. Изданное К. в семи книгах сочинение: "Origines"
(Начала) - не только первое историческое сочинение на латинском языке,
но и необыкновенно важно для знакомства с римскою и вообще с
древнеиталийскою историей. Оно было написано по источникам, которыми
потом уже мало пользовались римские анналисты и историки. Тут были
приняты во внимание древние фасты, местные летописи разных италийских
городов; это была вообще история, насколько возможно, документальная, и
римские писатели от Корнелия Непота до Сервия единогласно говорят о
необыкновенной тщательности автора её в собрании материалов. Написана
она была К. в старости. Хронологически она обнимала шесть столетий (до
603 г. от основания Рима), а название своё: "Начала" получила от того,
что в ней две книги (вторая и третья) были посвящены происхождению
разных городов Италии. Так, по крайней мере, объясняет это название
Корнелий Непот (Cat., 3). Эти две книги, равно как и первая, говорившая
о Риме царского периода, были, без сомнения, самыми ценными для римских
историков. От "Начал" до нас также дошли только отрывки, которые лучше
всего изданы Герм. Петером в его "Historicorum Romanorum reliquiae"
(Лпц., 1870). Речи и историческое сочинение под заглавием "Origines"
были наиболее видными продуктами литературной деятельности К.; но, по
словам Цицерона (De orat., III, 33). не было ничего, "чего бы не
исследовал и не знал и о чём бы потом не писал К. ". Он составил своего
рода энциклопедию по разным наукам, в форме наставлений, предназначенных
для сына его Марка (Praecepta ad filium). В этой энциклопедии находились
статьи по земледелию, медицине, военному делу и по всем предметам,
знание которых было полезно доброму гражданину. Ничего из этого сборника
до нас не сохранилось, как не сохранились и письма К., собрание
изречений знаменитых людей и стихотворная поэма, цитуемая Геллием и
носившая заглавие "Carmen cle moribus". Дошло до нас
- хотя, как все
заставляет думать, далеко не в подлинном виде - лишь сочинение "О
сельском хозяйстве" (De re rustica). В сочинении этом перемешаны без
систематического порядка всевозможные правила, относящиеся к земледелию,
садоводству, огородничеству, скотоводству, виноделию и проч., при чём
сообщаются и практические наставления, до медицинских рецептов и слов
для заговоров включительно. Сочинение "De re rustica", называемое
некоторыми "De agricultura", обыкновенно печатается в изданиях
сельскохозяйственных римских писателей ("Scriptores rei rusticae") и
всего лучше издано Кейлем, вместе с сочинением Варрона о том же
предмете, в 1884 г. (Лпц.). На русском языке есть специальное сочинение
Зедергольма: "О жизни и сочинениях К. Старшего" (М., 1857). В. Модестов.
|
