|
, в обширном
смысле слова, тождественно с правом
публичным, а в тесном смысле означает совокупность правовых норм,
определяющих устройство и формы деятельности государственной власти; и
совокупность правовых отношений между правящими и управляемыми (за
исключением областей специальных - уголовного права, судебного процесса,
финансового права, церковного права). Г. правом называется также наука,
изучающая эту совокупность норм и отношений. Как одна из политических
наук, Г. право разделяется на учение о Г. устройстве (droit
constitutionnel, Verfassungsrecht) и учение о Г. управлении (droit
administratif, yerwaltungsrecht). Объем последнего различен во Франции и
Германии. Во Франции под droit administratif подразумевается не только
устройство органов управления и их функционирование, но и совокупность
юридических норм, установленных законодателем для определения отношений
между администрацией и гражданами. В Германии Verwaltungsrecht
представляет собою учение об организации органов управления и входит в
состав Г. права, но вопрос о способах управления, о способах
осуществления целей государства составляет предмет особой дисциплины -
полицейского права (Polizeiwissenschaft). Так излагает свое учение о
способах управления Моль. Этой терминологии (усвоенной и в России)
противопоставляется теперь взгляд Лоренца Штейна, по которому
Verwaltungsrecht обнимает и устройство органов управления, и определение
их компетенции, и способы осуществления государственных задач.
Выяснением общих начал, необходимых признаков и свойств государства,
не приуроченных к данному, конкретному государству, занимается теория Г.
права или общее Г. право (allgemeines Staatsrecht). История общего Г.
права совпадает с историей взглядов на государство, на его происхождение
и цели . При всем разнообразии этих взглядов, в основании их лежит
убеждение, что государство существует для человека, для его блага. Уже
Бодэн выставил принцип, что "Г. власть, как власть общественная, находит
себе границу в существовании частного права". По учениям естественного
права, частное право в смысле право человека, существовало до
государства; государство призвано было к жизни (путем договора) для
хранения частных прав, не созданных им, а только признанных. Характерный
пример приложения этих принципов к изучению положительного права
представляет Блэкстон. Свой знаменитый труд об английском праве он -
согласно доктрине естественного права, как ее формулировал в Англии Локк
- начинает с того, что в эпоху догосударственную люди обладали
безграничной свободой, но, вступая в гражданское общество, они для
общего блага отказались от частицы своей свободы, при чем сохранили три
основных права: на безопасность, свободу и собственность. Из последнего,
между прочим, выводится право парламента вотировать налоги. Кроме
основных прав, английское государство предоставило еще подданным
"некоторые подчиненные вспомогательные права", которые служили бы им для
охранения трех главных прав; сюда Блэкстон относит все парламентские
учреждения, ограничения королевской прерогативы, право на судебную
защиту и право петиции. Первые три французские конституции также
начинаются "декларацией прав человека и гражданина"; и в них государство
рассматривается как аппарат, созданный для охранения этих прав. Самые
права выводились из общих свойств человека. Теория Г. права сводилась к
политическим идеям, осуществление которых привело бы к такому Г.
устройству, при котором вполне были бы обеспечены естественные права
человека. В качестве такой основной идеи Монтескье, следуя Локку,
выставил принцип разделения властей . Практическое осуществление этой
идеи, обставленное конституционными гарантиями , на континенте Европы
оказалось, однако, недостаточным для обеспечения правомерности в
управлении, т. е. такого порядка вещей, при котором всякий акт Г. власти
имел бы основание в законе . Для того, чтобы создать такой порядок
вещей, одной лишь организации властей в том или ином виде недостаточно.
В последнее время как на средство к упрочению право мерности в
управлении указывают на административную юстицию, с помощью которой
каждый гражданин мог бы бороться с незаконными действиями органов
управления. Соответственно этому, со времени Гнейста, учению о Г.
управления отводится в теории Г. права место столь же видное, как и
учению о Г. устройстве. Стремление придать управлению характер
юрисдикции выражается и в зарождающемся в Германии новом направлении в
изучении Г. права. Главными представителями этого направления являются
Лабанд в Иеллинек. Новая школа выдвигает на первый план юридический или
цивилистический метод, которым она восполняет прежний
историкополитический или публицистический. Политические идеи, основанные
на начале целесообразности, она стремится заменить юридическими
понятиями, применение которых в жизни должно иметь в своем основании
логический процесс подведения частного понятия под общее начало и
отличаться такою же устойчивостью и неуклонностью, как и приложение
начал гражданского права. Впервые попытку систематической обработки
нового учения дал Иеллинек, в "System
der subjectiven
offentlichen
Rechte" (Фрейбург, 11893), Подобно цивилистам, Интеллинек исходит из
общих понятий о лице и праве. Лицо в юридическом смысле, т. е. лицо
правоспособное, создано правом. Раб, с точки зрения биологической, есть
человек
- но для права он не лицо, а вещь. Вне права нет лица; лицо не есть
нечто осязаемое, а только отношение одного субъекта к другому и к
правовому порядку. В качестве лиц право признает отдельных людей, союзы
и, наконец, государство. Лишь в качестве члена государства (а в широком
смысле современное государство признает своим членом всякого человека,
который находится в области его господства) человек есть носитель прав,
и лишь постольку, поскольку такая квалификация придается ему
государством. Государство, которое совершенно бы не признавало за своими
подданными прав лица (т. е. правоспособности), логически мыслимо, хотя в
действительности никогда не существовало: это было бы государство рабов,
с одним правоспособным во главе, по отношению к которому народ был бы
абсолютно бесправен, имел бы только обязанности, но не права. Но
господство государства (особенно современного) есть господство над
людьми свободными, т. е. над лицами. Поскольку государство признает
лицо, оно само себя ограничивает. Это самоограничение имеет двоякое
значение. Прежде всего государство проводить границу между собою и лицом
подданного, признает известную сферу свободы, изъятую из его господства.
Прямое признание такой сферы есть продукт новейшего культурного
развития; в античном государстве она существовала фактически, но
признана не была. Но государство определяет свою деятельность не одними
отрицательными чертами. Считая себя призванным к положительной
деятельности в индивидуальных интересах, оно предоставляет лицу право
требовать содействия государственной власти и принимает на себя
обязанность удовлетворять подобным требованиям. Наконец, государство
предоставляет большему или меньшему кругу лиц способность к деятельности
в интересах государства; предполагается, что в воле этих лиц проявляется
воля Г. Различным отношениям человека к государству соответствуют
различные юридические ею состояния (status), числом четыре: 1) Основою
всякой Г. деятельность является подданство, т. е. подчинение человека
господству государства. Это есть пассивное состояние (status
subjectionis). Здесь способность человека к самоуправлению не находить
себе места; здесь, следовательно, нет лица: человек является субъектом
обязанностей (воинская повинность, напр.), но не прав. Таким образом
лицо, т. е. правоспособность личности, есть величина относительная - она
имеет свои пределы в пассивном состоянии. С расширением индивидуальной
свободы суживается пассивное состояние лица, а вместе с тем и господство
государства; но это господство расширяется в другом направлении,
вовлекая в сферу своего господства такие человеческие отношения, которые
до того ему не подлежали (напр. обязательное обучение). В конечном
результате деятельность государства ныне несравненно шире, чем прежде.
2) Господство государства есть господство во имя общего блага; поэтому
интересы строго индивидуальные осуществляются свободною деятельностью
отдельных лиц. Отсюда сфера, в которой лицо является господином и
вторжение государства исключается. Границы этой сферы определяются
законодательством, но не путем исчисления случаев свободной деятельности
лица (это столь же немыслимо и столь же бесполезно, как перечислить все
возможные объекты купли продажи), а тем, что оно устанавливает пределы
господства государства (требуя, чтобы всякое вмешательство органов Г.
власти было основано на законе). Сфера свободной деятельности лица,
изъятая из господства государства, есть состояние свободы (status
libertatis). 3) Вся деятельность государства имеет конечной своей целю
благо управляемых. Поэтому оно предоставляет отдельным лицам право
требовать, в своих интересах, содействия Г. власти. Отсюда возникает
состояние гражданства (status civitatis). 4) Деятельность государства
может найти себе выражение только в деятельности отдельных лиц.
Государство, предоставляя лицу способность действовать в интересах
государства л от его имени, ставить его в состояние высшего, активного
гражданства, отсюда вытекают. права политические в тесном смысле. Этими
четырьмя состояниями исчерпывается положено лица, как члена государства.
Служба государству, свобода в государстве требование содействия от
государства, служение в интересах государства - такова постепенная
градация прав, по которой человек от состояния бесправного орудия Г.
власти поднимается на степень выразителя Г. воли, государственной
власти. В таких же отношениях, как к государству, стоит гражданин к
союзам публичного права, в состав которых он входит: он обязан перед
ними службою и повинностями, имеет сферу свободы от их вмешательства,
имеет право требовать от них содействия в своих интересах, участвует в
организации воли союза и его деятельности.Наиболее ярким примером союзов
публичного права являются территориальные союзы (земство, город), власть
которых распространяется не только на их членов, но и на всякого,
пребывающего на их территории Облеченный правами, такой союз является
лицом и находится по отношению к государству в тех же состояниях, как
индивидуальное лицо. Он находится в состоянии пассивном, поскольку он
несет перед государством обязанность выполнять известные государственные
задачи. По отношению к другим своим задачам он сам определяет объем
своей деятельности, в чем выражается состояние свободы. В области задач
обязательных территориальный союз может требовать невмешательства со
стороны органов государства (если он эти задачи выполняет); в области
задач факультативных он в праве отклонять всякое принуждение, но вместе
с тем может требовать содействия государства. Наконец, территориальный
союз, как и отдельное лицо, является активным членом государства. Ему
может быть предоставлено право посылать представителей в собрания высших
союзов (уездные земские собрания выбирают у нас гласных губернского
земства) или в собрания общегосударственные (в Пруссии некоторые города
выбирают от себя членов в палату господ). Вся деятельность
территориального союза проникнута активным характером, насколько союз,
осуществляя свои задачи, участвует в государственном управлении.
Признавая правоспособность отдельных лиц и союзов, государство само себя
ограничивает. Вследствие этого его господство, определенное и
ограниченное правовым порядком, получает характер юридической власти, а
его интересы - характер юридических интересов. В числе этих интересов
первое место занимает охранение и развито правового порядка. Поскольку
государство рассматривает себя как лицо, юридически ограниченное и
несущее обязанности, оно является субъектом, права, ибо понятие права
неразрывно связано с понятием ограничения. В противном случае оно может
быть субъектом силы, но не субъектом права. Все притязания государства с
формальной стороны могут быть подведены под одно требование - требование
повиновения; содержание же притязаний определяется правовым порядком.
Высшим мерилом Г. жизни является общее благо; это вносит в деятельность
органов Г. власти момент целесообразности.
Г. право, выясняя отношения между государством и гражданами, есть
область знания, одинаково близкая и органам государственной власти, и
всему населению. Во всяком культурном государстве население принимает
непосредственное участие в течении государственных дел; только объем
этого участия может быть различен, начиная от самоуправления в
неограниченной монархии и кончая всеобщей подачей голосов в
непосредственное демократии. Поэтому распространение политических знаний
в населении является лучшим залогом правильного хода государственных дел
- а среди политических знаний Г. право занимает первое место.
Недостаточность политических знаний в русском обществе сознавалась уже
Петром Великим. Отсюда его стремления организовать и гражданскую службу,
как школу для приобретения политических знаний (коллегии юнкеров), и
преподавание наук, и распространение политических сочинений (перевод
Пуффендорфа). В задуманной Петром акд. наук, которая должна была иметь
значение не только акд., но и университета, отведено было место кафедре
права натуры и публичною, купно с политикою и этикою. Иностранцы,
занимавшие в акд. наук эту кафедру, существовавшую до 1770 г.
(Бебенштейн, X. Фр. Гроссы Штрубе), были первыми в России
преподавателями Г. (естественного) права и вообще правоведения, если не
считать некоего Иоанна Рейхмута, который в школе Глюка преподавал "из
философии делательные этику и политику". Из академического университета
вышел первый европейски образованный русский публицист, Алексей
Яковлевич Поленов. И в московском университете естественное право
преподавалось сначала иностранцами (Дильтей, Шаден и др.), между
учениками которых первое место принадлежит Десницкому, переводчику
Блэкстона, который в изучено Г. права внес сравнительно историческое,
направление. На ряду с преподаванием в университете действовали
политические сочинения: труды западно-европейских публицистов XVIII в.
становились известны и русским читателям. В новых университетах,
открытых по уставу 1835 г., учрежден был особый факультет нравственных и
политических наук. Обработка русского Г. права не могла еще, однако,
идти успешно, так как необходимо было сначала выделить из беспорядочной
массы указов, уставов, распоряжений инструкций и т. п. те нормы
действующего законодательства, которые должны быть отнесены к области
публичного права. Это было достигнуто изданием Св. Зак. По
университетскому уставу 1835 г. Г. право не имело, однако,
самостоятельной кафедры, а было отнесено к кафедре энциклопедии права.
Универс. устав 1863 г., установивший особую кафедру Г. права и
разъяснений, что кафедра эта должна обнимать теорию Г. права, Г. право
важнейших иностранных держав и русское Г. право, этим самым наметил
путь, которым может быть достигнута научная разработка русского Г.
права. Этот путь заключается в усвоении результатов западно-европейской
науки и в обработки материала, представляемого русским правом, методом
историкосравнительным. Следуя этому пути, И. Е. Андреевский и в
особенности А. Д. Градовский положили прочное основание изучению
русского Г. права. Университетский устав 1884 г. сохранил кафедру Г.
права, но не определил его состава; министерской же инструкцией
разъяснено, что изучение теории Г. права и Г. права иностранных
государств для студентов не обязательно.
А. Яновский.
|
