Валуев
(граф Петр
Александрович) - русский писатель и государственный
деятель. член нижеупомянутого дворянского рода, род. 22 сент. 1814 г.
Получив домашнее образование, вступил на службу, 17 лет, в канцелярию
московского военного генерал-губернатора. По выдержании испытания в
комитете при московском университете, произведен в чин губернского
регистратора, а в 1834 г. пожалован званием камер-юнкера и переведен на
службу в I, потом во II отделение Собственной Е. И. В. Канцелярии, где
командирован в распоряжение М. М. Сперанского, для участия в
законодательных работах. В 1845 роду В. был назначен чиновником особых
поручений при рижском военном генерал-губернаторе Головине. Его служба
на этом посту, благодаря знанию немецкого и других иностранных языков, а
также родственным связям (он был женат на княжне Вяземской, дочери
известного поэта и близкого ко двору Петра Андреевича Вяземского),
содействовала его быстрой служебной карьере. Он перевел на русский язык
различные местные законопроекты (между прочим Положение о лифляндских
крестьянах) и участвовал в работах комиссии по составлению нового
проекта общественного устройства и управления г. Риги. Возведенный в
звание камергера, В. в 1853 г. был назначен курляндским губернатором.
После пятилетнего управления этой губернией, В. в апреле 1858 года был
назначен директором 2 департамента министерства государственных
имуществ, которым в это время управлял М. Н. Муравьев. Способствовала
этому назначению, между прочим, записка Валуева, написанная под
впечатлением падения Севастополя и озаглавленная: "Дума Русского" (она
напечатана только в 1891 г., в журнале "Русская Старина", ь5),
обратившая на себя внимание высших сфер. Генерал-адмирал, великий князь
Константин Николаевич, в приказе, данном в декабре 1855 г. на имя
управлявшего морским министерством, рекомендовал эту "замечательную
записку", как правдивое указание причин, которые довели нас до нынешнего
бедственного положения. Между этими причинами на первый план выдвигалась
автором "многочисленность форм, подавляющая сущность административной
деятельности и обеспечивающая всеобщую официальную ложь". Все ведомства,
кроме морского, обнаруживали, по словам В., беспредельное равнодушие ко
всему, что думает, чувствует и знает Россия.
Заручившись покровительством высоко поставленных лиц, П. А. Валуев
занял видное и авторитетное положение в министерстве государственных
имуществ, не смотря на отсутствие сочувствия между ним и министром
Муравьевым. Последний, зная, что В. пользуется благоволением высоких
сфер и репутацией опытного пера, давал ему ход в поручал составление
проектов и записок по наиболее важным вопросам, касавшимся министерства
госуд. имуществ. Во время своей слишком двухлетней службы в министерстве
госуд. имуществ В., кроме разных других наград, получил звание
статс-секретаря Его Величества, отличие редкое для лиц, занимающих
директорские посты. Представляя, в своем Дневнике, итоги своей
деятельности в министерстве государственных имуществ, В. писал: "Счетная
часть приведена в порядок, кадастровая и люстрационная в правильном
движении. Оброчные статьи большей частью извлечены из прежнего хаоса.
Системы наделов и мнимого уравнения неуравнимых сборов устранены.
Продаже в частные руки государственных имуществ положено начало, и при
этом удержано в Курляндии то право короны, которое местные власти и
дворянство пытались оспаривать. Золотопромышленность открыта в Пермской
губернии. Наконец преобразование сельскохозяйственной части управления
начато и Петровское-Разумовское приобретено для будущности" ("Русск.
Старина", 1891 г., ь11). Служба В. в мин. госуд. имуществ совпала с
подготовкой крестьянской реформы. Министр государственных имуществ был
противником проектов, выработанных редакционными комиссиями. Составление
замечаний и возражений на эти проекты было возложено Муравьевым на В.,
который по собственным словам его (см. Дневник, напечатанный в "Русск.
Старине" 1891 г.), явился пером оппозиции, образовавшейся из его
министра, кн. В. А. Долгорукова и некоторых других высших
государственных сановников. Благодаря не столько гибкости характера,
сколько свойствам своего ума и взглядов, отличавшихся витиеватой и
внушительной неопределенностью, В. обладал способностью стушевывать
коренное различие принципов под звучными фразами и одинаково скоро и
красиво редактировать самые разнообразные доклады и проекты. Эта
способность открыла ему дорогу к блестящей карьере. Крестьянская реформа
вызвала усиленную борьбу партий в высших правительственных сферах. В.,
заявивший свое примерное трудолюбие и большой такт, ладивший с
противниками и горячими покровителями редакционных комиссий и притом
обладавший даром слова и представительными манерами, обратил на себя
особое внимание. Люди самых противоположных мнений, аттестовали его как
полезного государственного деятеля.
7 января 1861 г. Валуев был назначен управляющим делами комитета
министров, причем сохранил, по крайней мере официально, хорошие
отношения к своему бывшему министру, так что последний ходатайствовал об
оставлении его председателем ученого комитета министерства. Но это
предложение было В. отклонено, потому что ставило его, как он сам
говорит, в "une fausse position". Получив новое
назначение, В. не желал
себя связывать близкими отношениями к М. Н. Муравьеву, положение
которого было сильно поколеблено, и потому, согласно просьбе В., он был
оставлен лишь почетным членом ученого комитета. Три с половиной месяца
спустя, 23 апреля 1861 г., вскоре после обнародования положений о
крестьянах, В. был назначен управляющим министерством внутренних дел, а
в конце того же года утвержден в этой должности.
Слишком шестилетнее управление министерством внутренних дел, в
памятную эпоху реформ прошлого царствования, обнаружило в В.
велеречивого оратора, способного много и скоро работать, но
государственного деятеля, недостаточно знакомого с бытовыми условиями
русск. исторической жизни и требованиями современной действительности. О
В. сложилось мнение, что он был человеком фраз, а не дела. Лавируя между
различными течениями, он представлялся современникам беспринципным
оппортунистом, хотя, может быть, на самом деле, и не был таковым. Но его
взгляды на все капитальные, насущные вопросы русской жизни расплывались
в столь неопределенной фразеологии, что такое мнение казалось
основательным. Его деятельность полна внутренних противоречий. В его
официальном органе, газете "Северная Почта" (1865 г.), земская реформа
была названа "школой представительных учреждений" - но вслед за тем
некоторые из земств, усвоившие такую точку зрения, подверглись за это
административным взысканиям. В своей записке "Дума Русского" В. явился
горячим партизаном либеральных принципов. "Русский ум так восприимчив,
русское сердце так благородно; уму нужен простор" - гласила эта записка;
но в качестве министра внутренних дел В. стал на совершенно
противоположную точку зрения, усиленно стараясь подчинить печать своей
опеке и основать в России официозную прессу по французскому образцу, чем
возбудил общее неудовольствие, в котором сходились люди самых
противоположных мнений и лагерей, напр. Аксаков и академик А. В.
Никитенко, которого В. пригласил редактировать официальную "Северную
Почту", но с которым скоро разошелся. Преследования В. касались даже
таких публицистов, как Аксаков и Катков. Газета Аксакова, "Москва", была
приостановлена, "Москвич" запрещен; "Московские Ведомости", вступившие в
открытую борьбу с В., не могли быть запрещены потому, что составляли
собственность университета, а редакторы их не были лишены права
продолжать издание только потому, что имели влиятельных покровителей. В
вопросах польском и балтийском В., вопреки своему обыкновенно, занял
более определенное положение, выступив против партии обрусителей в
качестве решительного противника виленского генерал-губернатора
Муравьева. Различие политических взглядов между ними еще более
обострялось личной неприязнью: Муравьев не прощал В. перемену отношений,
происшедшую вслед за оставлением последним министерства государственных
имуществ. Симпатиями В. в конце своего управления ни с чьей стороны не
пользовался. Одни называли его космополитом, желавшим более всего
пользоваться европейской похвалой и известностью; другие - остзейским
феодалом, бароном или маркизом в Poccии, третьи - представителем реакции
в бархатных перчатках, беспринципным бюрократом. Увольнение его от
управления министерством (9 марта 1868), мотивированное болезнью, но на
самом деле вызванное непринятием надлежащих мер по предотвращению
бедствий голода, ни в ком не возбудило сожалений. История не забудет,
однако, что во время управления В. состоялась земская реформа (1 января
1864 г. ) и в первый раз появилась в России бесцензурная печать (закон 6
апреля 1865 г. ). Правда, и в той; и в другой области началась при В.
эпоха стеснений и ограничений; но это только уменьшает, а не уничтожает
значение преобразований, связанных с его именем. Самою слабою стороною
деятельности В. следует признать отношение его к крестьянскому делу, во
многом изменившем к худшему то направление, которое было ему дано
мировыми посредниками первого призыва.
Покинув министерский пост и оставаясь статс-секретарем и членом
госуд. совета, Валуев занял место председателя правления учетно-ссудного
банка и общества взаимного поземельного кредита. Уменье авторитетно
говорить и держать себя в заседаниях госуд. совета и разных высших
комиссий скоро опять выдвинуло его в правительственных сферах, где его
опытность давала ему возможность иметь вес и значение. 17 февраля 1872
года: Валуев был назначен министром государственных имуществ.
Шестилетнее управление его этим министерством также обнаружило, что он
не обладал качествами хорошего администратора. Он поднял ряд вопросов,
которые хотя и не получили практического направления и разрешения, но
представлялись настолько важными, что возбуждение их содействовало
подъёму его влияния (комиссии о положении сельского хозяйства, по
вопросу о найме рабочих и т.д.). Такая же деятельность проявлялась
Валуевым и по делам, касавшимся непосредственно его министерства, в
котором, тем не менее, не замедлили возникнуть крупные злоупотребления
(раздача и расхищение казенных земель). Он лично не участвовал в них и
был виновен лишь в том, что не предупредил их. Пока В. управлял
министерством гос. имуществ, эти злоупотребления не были раскрыты, и его
служебное положение было очень прочно. В 1877 г. В. был назначен
председателем комитета министров и вслед за тем комиссии прошений,
причем его преемником по министерству госуд. имуществ был сделан, по его
же указанию, его товарищ, князь Ливень, во время управления которого
расхищение казенных земель еще более усилилось и было наконец
обнаружено. В последний год прошлого царствования; именно 19 февраля
1880 г., Валуев был пожалован графским достоинством, с нисходящим
потомством. В качестве председателя комитета министров Валуев
пользовался значительным влиянием и сохранял его до возвышения гр.
Лорис-Меликова, с которым В. находился в открытом антагонизме. Между тем
ревизия сенатора М. Е. Ковалевского обнаружила большие злоупотребления
относительно раздачи башкирских земель, последствием чего было
увольнение В., 4 октября 1881 г., от занимаемых им должностей, с
оставлением членом госуд. совета и в звании статс-секретаря.
Оставшись не у дел, Валуев отказался от света и занялся литературною
деятельностью, которой не был чужд и раньше. Сколько известно, Валуев
дебютировал в печати, поместив в 1856 г. в журнале "Отеч. Записки" (за
июль месяц) перевод статьи Эженя Форкада "О французском национальном
банке". Вслед за тем появились его статьи, за подписью Aliquis, на
французском языке, в официозном органе русского правительства,
брюссельской газете "Nord": "Lettres
sur l'affranchissement des
paysans
dans les provinces Baltiques" (см. "Nord" 1858 г.,.
ьь2 - 12. Эти письма
переведены были в "Русск. Вестнике" за этот же год, ь1 и 2). В 1876 г.
(в бытность минист. гос. имуществ) Валуев издал заграницей, в Берлине, у
известного книгопродавца Бэра, брошюру: "Русские заграничные
публицисты". Эта брошюра посвящена полемике с Самариным, Дмитриевым,
князем Васильчиковым и Кошелевым, издавшими около этого времени свои
публицистические произведения за границей. Брошюра не подписана автором,
назвавшимся "Русским". Она составлена, как это видно из пометки на ней,
в Висбадене, в октябре 1875 г. В заключение ее Валуев говорит: "Конечно
не все у нас ладно, - но где же все ладно? Притом, чем больше у нас
недостатков, тем более желательно, чтобы их устранение не затруднялось,
кроме других неизбежных затруднений, раздражительной агитацией,
направленной к недостижимым целям. Наша заграничная печать не может
принести никакой пользы на избранном ею пути. Россия не может ждать себе
добра от выходцев: ни от выходцев дела, ни от выходцев мысли и слова".
Полемизируя с Самариным, Валуев признает его замечательный литературный
талант, признает его магистральную силу и компетентность в вопросах
богословия и философии, но сильно порицает его приемы и сарказмы в
полемике по общественным вопросам, сравнивая его, в этом отношении, с
известным Луи Вельо. Первый роман В., "Лорин", в двух частях, появился в
1882 г. (перев. на нем. яз.), второй, "Черный Бор", напечатан в
"Вестнике Европы" за 1887 год (книжки 7 и 8), третий, "Княгиня Татьяна"
- в "Русск. Вестн. " за 1891 г. (ь 4 - 10). Литературное достоинство его
романов не велико. Они написаны высоким слогом, высокопарны по изложению
и содержанию и притом, отличаясь салонной изысканностью выражений,
грешат против духа и оборотов русского языка. Чтение его романов
производит такое впечатление, как будто они не оригинальные
произведения, а переводы с иностранного языка. Они имеют значение
преимущественно как материал для оценки общественных и политических
воззрений автора. В "Вестнике Европы" за 1888 год, ь 3, напечатана
статья В. : "Религиозные смуты и гонения от V до XVII века". В.
принадлежит, далее, "Сборник кратких благоговейных чтений на все дни
года". Это изящно изданный большой том, содержащий, в форме хрестоматии,
тексты из Священного Писания, выборки сочинений из проповедей наших и
иностранных богословов, в особенности из соч. Фомы Кемпийского "О
Подражании Христу" и из немецкой книги "Часы благоговения". К статьям
также приурочены стихотворения духовного содержания русских поэтов.
Несколько стихотворений и афоризмов, подписанных псевдонимами, скрывают
довольно прозрачно самого автора книги. Валуев охотно писал не только
прозой, но и стихами.
Валуев скончался в Петербурге 27 января 1890 г., проявив в последние
годы своей жизни недюжинные качества самообладания и философской
покорности судьбе. Начиная с 1847 г., с небольшими промежутками, В. вел
постоянно, до предсмертной болезни своей, "Дневник". Начало этого
"Дневника" период с 1847 по 1860 г., напечатано в "Русской Старине" за
1891 г. (книжки 4 - 11), при чем редакция обещает продолжение этого
"Дневника", начиная с 1861 г. В. оставил после себя еще несколько
рукописных трудов, до сего времени не напечатанных, и между прочим "Ряд
мыслей по поводу крестьянского вопроса".
Любопытен отзыв о В. автора известной книги "Aus der Petersburger
Gesellschaft" корреспондента "Neue
Freie Presse". Он говорит о В. в тоне
панегирика, восхваляя его образ действий в вопросах польском и
прибалтийском и называя его самым умным министром, какого когда-либо
имела Россия.
