|
, вместе с
конфуцианством и буддизмом, составляет три,
так сказать, официальные религии Китая (Сань-цзяо - "три вероучения").
Возник он в Китае и нигде почти, кроме этой страны, не распространился.
Первоучителем его считается Лао-цзы (иначе Ли-дань, Ли-эрл, родившийся
будто бы в 604 г. до Р. X.), хотя все сведения, сообщаемые об этом лице,
таковы, что с полным основанием можно сомневаться в его историческом
существовании. Сочинение его: Дао-дэ-цзин или "Книга о пути и
добродетели" (81 гл.) проникнуто духом чистого квиетизма. От первого
слова дао (буквально "путь") образовалось название последователей этой
религии у китайцев - дао-ши или дао-сы, откуда вышло и наше слово Д. (у
европейцев taouism, tаuism, tаoism). Объeм понятия, заключающегося в
слове дао, различен у даосских писателей. В Дао-дэ-цзине дао, хотя и не
ясно, принимает объективное и абсолютное значение, понимается, как бытие
реальное, но неопределимое, как innominabile александрийцев. У
последующих писателей, отчасти, вероятно, под влиянием буддийских идей,
дао принимает значение независимого источного начала, отца и матери
всего существующего, но не в творческом смысле, а в образовательном; оно
властвует над законами неба и животворит все твари. "Дао есть нить
пустоты и несуществования, корень творения, основание духовного, начало
неба и земли; нет ничего вне его; нет ничего такого сокровенного,
которое бы не заключалось в нем". Д. изучен европейскими учеными
несравненно менее, чем две другие религии Китая. Объясняется это, прежде
всего, тем, что даосская литература очень обширна (полное собрание
даосских сочинений, или Дао-цзан, - 550 томов, сокращение его 34 тома) и
на первый взгляд, благодаря разным прикрасам и отступлениям в роде чудес
и т.п., кажется малосодержательною и очень не интересною, тогда как
конфуцианство невольно привлекает на себя внимание тем, что проникло во
весь строй жизни Китая, а буддизм служил и служит предметом исследования
европейцев и в других странах, и в своей литературе на других языках. В
сущности, однако, хотя в литературе Д. и много ненужного балласта, он
чрезвычайно интересен и важен для изучения Китая, особенно в первом
периоде своего развития, когда он, в борьбе с конфуцианством, принял под
свое покровительство все отвергнутое рационалистами-конфуцианцами.
Верование в духов, остатки шаманства, астрология, алхимия, гадания,
различные сверхъестественные медицинские рецепты (последователи Лу-шэна,
Ли-шао-цзюня и Люань-да), талисманы (Чжан-дао-лин I в. и Коу-цянь-чжи V
в.) - все это нашло себе место в Д. Он представляет из себя, поэтому,
собрание всякого рода верований и систем, не имеющих между собою ничего
общего, даже и не стремившихся к обобщению. В развитии Д. представляются
три периода: 1) период метафизики и выработки философской системы; 2)
период увлечения мистикой и погони за сверхъестественным, когда даосы
занимались добыванием философского камня, жизненного элексира, напитка
бессмертия и т. д., и 3) последний период (со времен Ду-гуан-тина),
когда даосы почти исключительно занимаются сношениями с духами и
жреческими обязанностями. Когда проник в Китай буддизм и стал там быстро
распространяться, Д. вступил в борьбу и с ним, но на очень оригинальной
почве. Буддизм явился в Китай уже с известной литературой, с
выработанной системой, возникшей на почве индийской философии. Д. все
это принял, только переделал по своему. В pendant к Будде (в китайских
переводах сутр обыкновенно называемому Ши-цзунь) даосы из Лао-цзы
сделали Лао-цзюня; как Будде Сакьямуни предшествовали другие Будды, так
и Лао-цзюни неоднократно являлись на земле, и Лао-цзы - одно из их
воплощений. Буддисты принесли с собою учение об обетах и о десяти добрых
и злых делах; то же самое явилось и у даосов, только у последних обеты и
дела, будучи одинаковы по числу, отличаются по составу (напр., первым
добрым делом поставлена почтительность к родителям - чисто в духе
конфуцианства и Китая). Точно также даосская система мироздания
представляется простою переделкою буддийской, с переменой только имен.
Мало того: с появлением буддийских сочинений на китайском языке,
даосские сочинения приняли их стиль, даже все стали начинаться
стереотипной фразой: "слышал" (как буддийские сутры начинаются фразой:
"Так я слышал, когда Будда" и т. д.). За этой фразой, в подражание
опять-таки сутрам, следует пространное описание обстоятельств,
предшествовавших изложению сочинения. В буддизме одним из главных
средств аскетической практики сделалось созерцание - даосы и его себе
усвоили; некоторые их писатели стали рекомендовать, для достижения
бессмертия, созерцание (вместо прежних снадобий, талисманов и т. п.).
Существуют подробные описания, как производить такие созерцания; но все
это - сколок с буддийских, применительно к местным условиям. Главную
роль в таких созерцаниях играет "Северная Медведица" (Бэй-доу), точнее -
дух этого созвездия.
Как во время борьбы с конфуцианством Д. пользовался покровительством
некоторых китайских государей, имена которых сохранила история, так и
борьба его с буддизмом шла неравномерно. Бывали случаи, что китайские
императоры делались ревностными сторонниками буддизма, и тогда число
поклонников Д. значительно сокращалось (благодаря мерам правительства),
- но не мало и обратных примеров, когда императоры покровительствовали
Д. и преследовали буддизм. Напр., в сев. Китае при Вэйской династии
император Тай-ву-ди (424 - 465 по Р.-Х.) преследовал буддизм, а
Сяо-мин-ди (516 - 526), наоборот, отправил посольство (в 518 г.) в
западные края искать буддийские книги. Династия Тан (620 - 907) и Сун
(960 - 1279) дали нескольких императоров - сторонников Д.; таков, напр.,
танский Вэньцзун, который, по совету даосов, в 845 г., приказал
разрушать буддийские кумирни и монастыри. Считают, что в силу этого
приказа было уничтожено слишком 4600 кумирень, слишком 40000 ступ,
храмов и т. п., возвращено в первобытное состояние 260500 монахов и
монахинь, отобрано в казну большое количество отличных пашен и 150000
рабов и рабынь. В этой борьбе Д. стоял на национальной почве, а буддизм
являлся иноземной религией, чуждой истинного китайского духа, особенно
вследствие обязательного безбрачия своих жрецов. Даосы делились на три
класса: горных аскетов, монахов и женатых. Безбрачие стало обязательно
для них не ранее Х-го века. Разносторонний характер Д. отозвался и на
пантеоне его богов и святых мужей, поражающем своею многочисленностью.
Достойные поклонники Д. берутся очень часто с этой земли на небо для
управления какой-нибудь частью его, или какимлибо созвездием; там они
повышаются или понижаются в ранге, сообразно заслугам. С другой стороны,
и с неба посылаются на землю правители: они живут в десяти главных
пещерах Китая; в провинции Сы-чуань находятся 24 управы, заведывающие 28
созвездиями. Замечательно, как иногда легко достигается достоинство
такого даосского праведника; напр., дровосек пошел в горы рубить дрова,
увидел старцев, играющих в шашки, засмотрелся и положил топор; старцы
дали ему проглотить косточку, похожую на финиковую; он не чувствовал ни
голода, ни жажды; потом ему велели идти домой; хватился за топор, -
топорище сгнило; вернулся домой, - узнал, что со времени его ухода
прошло уже несколько сот лет; отправился в горы и нашел спасение.
Хуан-п-жень нашел на горе Ло-фу-шань, после своего брата Гэхуна, пилюлю,
проглотил ее и, подобно брату, сделался святым. Определить число
последователей Д. в настоящее время невозможно. Причина этого лежит в
полнейшем религиозном индифферентизме современного китайца. Весьма часто
из членов одной и той же семьи один исполняет конфуцианские обряды;
другой придерживается буддизма, третий - Д. Можно сказать еще более:
обыкновенный китаец, в сущности - не конфуцианец, не буддист и не
даосист, а всего понемножку. Как в кумирнях (кроме ламских) часто
встречается собрание идолов всех трех религий, так и всякий китаец при
случае не прочь почтить и Будду, и Лао-цзюня, и Лун-вана (дракона), и
Вэнь-чан-ди (бога хрий). Несомненные последователи какой-либо религии -
только ее жрецы, т. е. сэн - буддийские монахи (ни - монахини) и даосы
(дао-ши) - даосские. Даосы занимаются. главным образом, исполнением
жреческих обязанностей в храмах, участвуют в похоронных и др.
процессиях, в качестве мастеров отгонять злых духов и уничтожать
дьявольские наваждения. С этой целью даосы особенно пропагандируют
талисманы, в виде бумажек с печатями и особенным образом написанными
иероглифами. Особенно ценятся (до нескольких рублей, - цена для Китая
очень большая) талисманы преемников Чжан-дао-лина, про которого
рассказывают, что он родился в 34 г. по Р.-Х" отличался необыкновенным
ростом и фигурой, совершил много чудес, в 142 г. получил от Лао-цзюня
печать и два меча (которыми только и можно рубить демонов), вместе со
званием небесного учителя (тянь-ши), в 147 г. поднялся на небо; но
дарованные ему сила над демонами и звание небесного учителя передаются в
его роде преемственно от отца к сыну. Не брезгают даосы и ремеслом
гадателей. Для управления ими китайское правительство, кроме
вышеупомянутых потомков Чжан-дао-лина, живущих в г. Би-чэн, что к Ю от
Гуй-ци в провинции Цзян-си, назначает еще особых дао-гуаней, или
чиновных даосов, образующих из себя нечто в роде консистории.
Литература: В. Васильев, "Религии Востока" (СПб., 1873); иepом. П.
Цветков, "О секте даосов" ("Труды членов пекинской дух. миссии", т.
III); С. Георгиевский, "Первый период китайской истории" (СПб., 1885);
его же, "Принципы жизни Китая" (СПб., 1888); Hampden, "The Dragon, Image
and Demon"; James Legge, "The
texts of Таoism" ("Sacred
books of
the
East", v.
XXXIX - XL); J.
Chalmers, "Tauism" ("The
China Review", v. I,
ь 4); J. Edkins, "Phases in the developement of
Tauism" ("Transact. of
the Hongkong branch of the R. A. S.", 1855); Pauthier, "Memoire sur
l'origine et la propagation de la doctrine de Tao"; Ab. Remusat,
"Memoire sur Lao-tseu"; St.-Julien "Le livre de la voie et de la vertu
par Lao-tseu" (Пар., 1841).
А. О. Ивановский.
|
