(Александр
Михайлович) - знаменитейший русский химик и
видный общественный деятель, родился в дворянском семействе в г.
Чистополе, Казанской губернии, 25 августа 1828 г., и скончался 5 августа
1836 г. в той же губернии, в собственном имении, сельце Бутлеровке,
спасского уезда. Первоначальное воспитание Б. получил в Казани, сперва в
частном пансионе Топорнина, затем в 1-й местной гимназии. В 1844 г. он
поступил в казанский университет на естественный разряд
физико-математического факультета, где в 1849 г. и окончил курс со
степенью кандидата; в следующем году Б. поручено было чтение
университетских лекций по физике и физич. географии для медиков и
неорганич. химии для натуралистов и математиков; в 1851 г. он получил
степень магистра химии. Докторскую степень Б. получил в начале 1854 г. в
московском университете, и по возвращении в Казань был избран
экстраординарным, а 1858 утвержден в звании ординарного профессора. В
начале 1868 г. Б. пригласили, по инициативе проф. Д. И. Менделеева, в
петербургский университет, где с февраля 1869 года он начал чтение
лекций, а в 1870 году устроил в университете отделение химической
лаборатории для специальных работ по органической химии. Вскоре по
переходе в Петербург Б. (в начале 1870 г. ) был избран членом
Императорской Академии наук и заведовал сначала вместе с Зининым, а
затем один академической химической лабораторией. Б. умер в звании
заслуженного проф. петерб. университета, ординарного академика Имп.
Академии наук и профессора химии Высших женских курсов, состоя почетным
членом университетов казанского, киевского и московского и медицинской
академии, различных ученых обществ в России и заграницей. Вся мало
продолжительная, но полная плодотворнейшей деятельности жизнь покойного
Б. была посвящена излюбленной им науке и ее распространению. Имя его,
можно сказать, слито вплотную с насаждением и расцветом химии в нашем
отечестве, и неразрывно связано с развитием целого блестящего периода
органической химии на Западе, как в области ее теорий, так и в области
фактов их закрепляющих. Б., как химик и основатель целой химической
школы, пользовался громкою известностью не только у нас, но еще большею
заграницей. Кроме того. Б., страстно интересуясь и занимаясь некоторыми
отделами прикладного естествознания, немало потрудился в этой области, и
многого достиг, в особенности на поприще пчеловодства, где настойчивой
деятельностью на практике и в печати заново призвал к жизни русское
пчеловодство. Не менее громкую, хотя, конечно, не многим симпатичную
известность имеет имя Б. в сфере популяризации и разбора явлений так
называемого медиумизма.
Переходя к обзору деятельности Б., как крупного научного деятеля,
прежде всего должно обратить внимание на то, что он образовал и оставил
после себя в России целую школу исследователей по органической химии,
разрабатывающих эту науку в духе идей и приемов своего учителя.
Но чтобы быть творцом научной школы в стране, для этого требуется
соединение многих редких личных качеств, которыми в избытке обладал наш
знаменитый ученый педагог. С редкой живостью, ясностью мысли и речи - в
нем соединялась замечательная простота в обхождении и отзывчивость.
Страстная любовь к науке била в нем ключом и завлекала жаждущую истины
во всех ее видах молодежь. Б. и в лаборатории, и у себя в кабинете был
всегда доступен и практикантам-химикам, и любителям-пчеловодам, и
сторонним посетителям; для всякого находилось в запасе у Б. именно то,
что в данную минуту было всего нужнее, совет или поощрение, мягкая
критика или слова утешения (см. превосходную речь Г. Г. Густавсона: "А.
М. Бутлеров, как представитель школы", в "Журнале Р. X. О. " за 1887).
Укрепившиеся еще с средины 60-х годов выражения в химии: "Бутлеровское
направление", "Бутлеровская школа" сохранились во всей их силе и до сего
времени. Зовется это направление Бутлеровским потому, что Б. был одним
из творцов, как нового научного принципа - "химического строения", так в
особенности и всестороннего применения и развития этого последнего,
положенного им в основу и преподавания, и всех научных работ,
произведенных им лично и его учениками. Не входя в детальное
рассмотрение самого принципа, считаем, однако же, нужным указать, что
прошло почти тридцать лет после появления классических статей Б. по
установке принципа строения и двадцать пять истекло после выхода 1-го
издания его бессмертного "Введения к полному изучение органической
химии" и работ над изомериею простейших углеводородов и спиртов, - а
принцип за все это время применялся все шире и шире; теперь нет того
отдела в органической химии, куда бы его помощью не был внесен яркий
свет. Подобный широкий захват материала, подчинившегося принципу
строения, явился возможным только потому, что на ряду с ясным и точным
изложением основ учения о химическом строении, всюду, где было возможно,
выставлялись и предсказания; задачи, поставленные самим творцом теории,
тотчас разрабатывались, часто разрешались в лаборатории им лично и с
помощью учеников. Так зародилась "Бутлеровская школа", тесно связанная в
начале с возникновением Бутлеровского учения о строении. Первые пионеры
школы научились у первоисточника не только работе лабораторной, со
своеобразными приемами и методами исследования веществ, трудно
получаемых и нередко в ничтожных количествах, но и особым приемам
трактования предмета исследования, по которому частности подчинялись и
ярко освещались единым общим принципом. В статье "О химическом строении"
придется еще вернуться к значению всего созданного Б., здесь же вкратце
проследим общий ход только самых важнейших его работ по органической
химии, интерес и значение которых не только не теряется до сих пор, но
по отношению к некоторым даже возрастает. С конца 50-х годов начинают
появляться исследования наипростейших органических соединений с одним
паем углерода в составе, начатые Б. в лаборатории Вюрца в Париже,
продолженные в Казани и давшие науке способы образования, свойства и
превращения веществ, важность которых для науки и практики, можно
сказать, с тех пор все более и более увеличивается. Так, упомянем о
приготовленном Б. йодистом метилене. CH2I2 (из йодоформа действием
C2H5ONa), который, благодаря своему высокому удельному весу (тяжелейшая
из всех органич. жидкостей) 3,842 и сравнительной стойкости, стал в
последнее время обиходною жидкостью в руках минералога и петрографа при
определениях уд. веса и состава минералов и горных пород. Исходя из
йодистого метилена и щавелевокислого серебра, Б. получил так называемый
оксиметилен (CH2О)n, превращающийся при нагревании в простейший альдегид
(муравьиный) и снова при охлаждении переходящий в твердое, полимерное
состояние. Интерес и значение последнего соединения высоки потому, что
еще в 1861 г. Б. удалось действием на оксиметилен известковой воды
доказать впервые возможность искусственного получения сахаристого
начала, названного им метиленитаном. Лишь в самое последнее время, когда
создались совершенно новые методы исследования и выделения сахаристых
начал, авторитет в этой новейшей области - Эмиль Фишер вновь возбудил
интерес к первой синтетической глюкозе (метиленитан зовется теперь
формозой и акрозой), в которой по ее свойствам очень не легко было
угадать в начале 60-х годов синтетическую глюкозу. После 1861 года Б.
выступает с рядом блестящих теоретических и критических статей, в
которых излагаются им с замечательной ясностью и силой главнейшие
основания учения о "Химическом строении веществ". Назовем здесь: "О
химическом строении веществ" (1861); "О различных способах объяснения
некоторых случаев изомерии" (1863, в Эрленмейровском "Kritische
Zeitschrift f. Chemie", на немецком языке, и в "Ученых записках
казанского университета"). Это учение имело и имеет конечною целью
определить взаимное химическое отношение и связь отдельных элементарных
атомов, составляющих частицу данного тела; принимая всецело унитарность
частицы, учение это, однако, стремилось во всех случаях определить самый
способ и порядок расчленения единой частицы на составляющие ее атомы.
Так как структурное (от немецкого выражения строение = Straktur,
введенного самим Б. взамен термина "конституция") учение Бутлерова,
исходя из немногих допущений, опиралось на факты уже известные; объясняя
их и предсказывая новые, то окончательное его признание и укрепление
могло произойти только после всестороннего испытания его путем новых и
новых опытов. К ним то и приступил Б., начиная с 1863 г., неустанно
обогащая науку чрезвычайно важными экспериментальными работами, с
изумительной ясностью доказывающими верность структурного учения, в
особенности в области явлений изомерии органических тел. Ряд
классических его работ начинается с открытия им первого третичного
алкоголя - триметилкарбинола (изомерного с Вюрцевским бутильным
алкоголем брожения) и синтеза других его гомологов. Немногим позже,
изучая производные этого алкоголя, Б. обнародовал другое, не менее
важное в истории органической химии исследование о двух предельных
углеводородах состава C4H10, на которых с отчетливостью и блеском
доказал изучением свойств химических и физических изомерию открытого им
вновь триметилформена СН(СНз)з с диэтилом C2H5. C2H5. Оставляя в стороне
значительное число работ, произведенных Б. в период времени до начала
70-х годов, укажем лишь на те, которые по их важности занесены в
элементарные курсы органической химии: "Определение плотности пара
метильного соединения свинца (плумбпетраметила)", и "О некоторых
углеводородах СnН2n", где описан изобутилен из триметилкарбинола, и
"Исследование некот. превращений цинк-метила". Из петербургского периода
химической деятельности Б. особенного внимания заслуживают его работы,
важные и в теоретическом отношении, над установкой явления полимерии в
ряду этиленных углеводородов. Как в других бутлеровских исследованиях,
так и в этих, на ряду с чрезвычайно глубокими и часто новыми
соображениями теоретического характера, выступает мощность таланта
экспериментатора, редко останавливающегося перед трудностями задач. В
обширном мемуаре "Об изодибутидене" (1876 - 77) приведено в нескольких
строках совершенно новое, так сказать, динамическое воззрение о значении
условий превращения на строение некоторых веществ - воззрение, которое
до сих пор еще ждет дальнейшего развития и обещает разъяснить многое в
той области, которую немцы очень неудачно называют то таутомерией, то
десмотропией, то аллоизомерией и пр. Как ряд статей и мемуаров над
изучением продуктов уплотнения изобутилена, так и в появившемся ранее
мемуаре "О строении некоторых непредельных углеводородов" (1870), кроме
образцовой экспериментальной стороны, рассеяна такая масса важных
теоретических замечаний и сопоставлений, что их можно смело
рекомендовать для изучения каждому начинающему химику на ряду с
классическими трактатами великих химиков-экспериментаторов первой
половины настоящего столетия: Гей-Люсака, Берцелиуса, Вёдера, Либиха,
Бунзена, Дюма, Жерара и Лорана. К той же категории классической
обстоятельности и точности можно отнести и подробные статьи Б. : "О
физических свойствах триметилкарбинола" (1871); "О триметилуксусной
кислоте" (1872 - 74); "Пентаметил-этоле" и немало других менее обширных,
и по своему теоретическому интересу уступающих приведенным нами выше.
Преемственность бутлеровских идей и направления всего яснее выступает
в следующих сопоставлениях работ учеников его и работ учеников этих
последних. Открытие Б. синтеза предельных третичных алкоголей послужило
толчком к открытию интереснейших синтезов непредельных третичных и
вторичных алкоголей для преемника Б. в казанской лаборатории - Зайцева и
его многочисленных учеников; под руководством и по предложению Б. была
сделана в Казани работа над окислением кетонов А. Н. Поповым,
продолжавшим разрабатывать эту тему почти в течение всей своей
деятельности; завершена эта работа над правильностью окисления кетонов,
превосходным исследованием Е. Е. Вагнера, ученика А. М. Зайцева.
Рассеянные в многочисленных статьях Б. различные наблюдения над
явлениями изомеризации и иных анормальных реакций, а также и в
особенности сопутствующие им соображения о "механизмах реакций"
послужили к разработке многих частностей и открытиям обобщений в духе
структурного учения для Морковникова, Зайцева, Львова и их учеников.
Число учеников Б., работавших на его темы и под его руководством, очень
значительно (одних преподавателей и лаборантов в высших учебных
заведениях, список которых составлен был за 11/2 года до смерти Б. в
газете "Новости" 22 марта 1885 г., ь 80, было около 30 чел. ). Но в
течение всей долголетней педагогической деятельности Б. очень редко
держался обычая публиковать исследования своих учеников от общего с ними
имени (нам известны только работы с Осокиным в Казани, с Вышнеградским,
Горяйновым и Рицца здесь), и никогда не пользовался работами начинающих
для своих личных, хотя бы и высоко научных целей, как то практикуется
почти всеми корифеями химии на Западе.
Для обстоятельного знакомства с личностью и трудами покойного Б.
укажем речи проф. : Г. Г. Густавсона, А. М. Зайцева и В. В.
Морковникова, помещенные в "Журнале Химич. общ. " за 1887 г: речь проф.
Лагермарка, "А. М. Бутлеров" (брошюра, Харьков, 1887); речи проф.
казанского унив. А. М. Зайцева, И. И. Канонникова, Н. М. Мельникова и А.
И. Якобия (брошюра, Казань, 1887); проф. Н. П. Вагнера, "Воспоминание об
А. М. Бутлерове" (помещенное в изданном А. Н. Аксаковым "Сборнике статей
А. М. Бутлерова по медиумизму", Спб., 1889). Относительно многочисленных
работ Б., из которых лишь только на некоторые мы уже ссылались в тексте,
укажем здесь, что все они появлялись одновременно на русском и
иностранных языках (немецком и французском) в различных химических
журналах ("Журнале Химич. общ. ", "Мемуарах" и "Бюллетенях" здешней
академии, "Bulletin'ях" парижского химич. общ., "Annales de chimie",
"Zeitschrift f. Chemie" и в "Либиховских Анналах"). Работы казанского
периода с 1863 г. появлялись по преимуществу на немецком языке, а с 1870
г. после злостной выходки Фольгардта и Кольбе против французских химиков
- на французском яз. в изданиях Академии наук.
Классический учебник Б.: "Введение к полному изучению органической
химии" впервые издан в Казани в течение 1864 - 1866 г. и в 1868 был
переведен с дополнениями под редакцией автора на немецкий язык под
заглавием: "Lehrbuch d. organischen Chemie zur
Einfuhrung in das
specielle Studium derselben" (Лейпциг). С
этим изданием сверено
петербургское посмертное издание Бутлеровского "Введения", под редакцией
его учеников в 1887 г. Для желающих познакомиться с мастерским
изложением учения "о химическом строении" укажем на превосходную брошюру
Б., изданную им за год до смерти, в 1885 г. : "Химическое строение и
теория замещения с приложением статьи: современное значение теории
химического строения". Кроме того, укажем и на общедоступную брошюру Б.:
"Основные понятия в химии", изданную в год смерти (в марте 1886 г. ), а
также книжку по пчеловодству для крестьян: "Пчела, ее жизнь и правила
толкового пчеловодства" (1871), выдержавшую до настоящего времени
несколько изданий и до сих пор пользующуюся громадным спросом в
уважением у всех грамотных пчеляков. Недавно все статьи Бутлерова по
пчеловодству изданы отдельной книгой.
М. Л.
